Институт благородных девиц




Начало 1776 года. «Петербургские ведомости» одно за другим публикуют сообщения о посещении императрицей Екатериной II воспитанниц Воспитательного общества благородных девиц. Это был предмет ее гордости — первый выпуск будущего Смольного института.

Императрица задумала перевоспитать общество. Она мечтала о России как о новом государстве, построенном по законам «разума» и «порядка» — вот задача достойная просвещенного монарха! Для нового государства нужен новый человек — благородный и добродетельный, просвещенный и способный к созиданию. Выполнить это просто указами и законами невозможно. Нужно было сначала воспитать воспитателей. Кто же будет воспитывать нового человека? Ответ прост и естественен: прежде всего матери будущих граждан.

За дело взялся И.И. Бецкий.
Его называли «Другом Человечества». Державин посвящал ему оды, а Потемкин писал: «Пером вашим водит человеколюбие». Современники поражались его энергии, целеустремленности и невиданной работоспособности.
При нем оделись в гранит берега Невы, с его именем связано строительство Эрмитажа и здания Академии художеств, создание Медного всадника и решетки Летнего сада. Он стал основателем и попечителем воспитательных домов и училищ, больниц для бедных, Смольного института, был президентом Академии художеств и шефом Шляхетского сухопутного корпуса.
5 мая 1764 г. Бецкий представил императрице устав для учреждения «Общества для воспитания двухсот благородных девиц».

Смольный институт был рассчитан на воспитание на казенный счет 200 благородных девиц от 6 до 18 лет. Они делились по возрасту на четыре класса. В первом классе преподавались русский и иностранные языки и арифметика, во втором — география и история, в третьем — словесность, архитектура, геральдика, музыка, танцы, в четвертом — занятия исключительно практические: воспитанницы по очереди по две вместе занимаются с маленькими девочками, чтобы научиться воспитывать детей; они приучаются также к поддержанию порядка и к домашней экономии: договариваются с поставщиками, каждую субботу производят подсчет расходов, платят по счетам, определяют цену продуктам, наблюдают, чтобы везде была чистота. Воспитанницы обучаются рукоделиям и начиная с третьего класса должны сами шить себе платья. Стихи, пение и всякие искусства входят в круг обучения, чтобы сделать воспитанниц приятными членами общества.

Во главе института стояла начальница, обладавшая огромными правами. От нее требовались особые качества: она должна быть любима и почитаема, должна вести себя кротко, весело, ей вменялось в обязанность «изгонять все то, что имеет вид скуки, задумчивости, печали». Помощницей начальницы была правительница (или инспектрисса), она «наблюдает за учительницами и имеет крайнее радение о чистоте». Для ближайшего надзора за воспитанницами в институте состояли четыре надзирательницы, по одной на каждый возраст. Они неусыпно смотрят за девочками, а также заменяют отсутствующих учительниц.

Учительниц на институт полагалось 12, по три на каждый возраст. Они не только учат девиц, но и «воспитывают их в благоразумии и искусными словами внедряют благонравие в нежные сердца их». Учительницы должны были учить всем предметам, и только в крайнем случае разрешалось пригласить учителя или, как тогда говорили, мастера.
В институте соблюдалась строжайшая дисциплина: подъем в шесть утра, затем занятия в течение восьми часов.

Когда девочки подрастали, их начинали практически знакомить со светом. Для этого начальница приглашала старших воспитанниц к своему столу, куда для общества приглашались светские молодые люди. По воскресеньям в институт приезжали светские дамы и кавалеры. В одно из таких воскресений воспитанницы давали концерт, в другое спектакль, а третье посвящалось просто разговору и т. п. Воспитанницы старших классов на этих собраниях должны были играть роль приветливых и учтивых хозяек.

Устав требовал от воспитанниц приветливости и благородства в обращении не только с равными себе людьми, но и с самыми низшими.

На каждую девицу, поступавшую в институт, ассигновалось по 50 рублей; эти деньги клались на ее имя в банк и ко времени окончания курса вместе с накопившимися процентами считались ее приданым. Часто само училище выдавало девицу замуж, а если это не удавалось, то определяло ее в учительницы, договаривалось за нее и получало за нее жалование. Никуда не пристроившиеся девицы имели право жить в институте, получая там комнату, пищу и свечи, оплачивая за это институту «рукоделием, трудолюбием и добродетелью».

Екатерина хотела создать «новую породу» людей не только среди дворянства, но и во всем остальном обществе, и поэтому указом 31 января 1765 г. основала Особливое училище для воспитания детей чиновников, купцов и мещан. Организация его была такая же, только курс проще и больше внимания уделялось рукоделиям и музыке.

Екатерина приняла близко к сердцу дело воспитания девиц. Она часто ездила в Смольный не только по праздникам, но и в будни, зазывала воспитанниц к себе, и они ставили ей сценические сюрпризы.

По совету Вольтера Екатерина включила представления театральных пьес в программы учебно-воспитательных заведений. Пьесы для Смольного пришлось искать во французской литературе, в русской их было еще очень мало.
Дидро сравнивает игру смолянок с исполнением лучших артистов и артисток французской сцены.

Первый выпуск Смольного института состоялся 30 августа 1776 г. Выпускалось всего 39 девиц. Восемь лучших учениц получили кроме медалей шифры. Пять из лучших были взяты ко двору императрицы. Образы этих живых, очаровательных, веселых молодых дам остались до нашего времени запечатленные Левицким. Особое очарование этим девушкам придает то, что изображены они в театральных костюмах, в образах героев французской комедии.
Левицкий Дмитрий Григорьевич
Портрет воспитанницы Императрицы воспитательного общества благородных девиц Александры Петровны Левшиной

Левицкий Дмитрий Григорьевич
Портрет воспитанницы Императрицы воспитательного общества благородных девиц Екатерины Ивановны Нелидовой

«Новая порода» людей, значительно отличавшаяся от прочего русского общества, была создана, и это было признано самим обществом. Идея женского воспитания и положительный опыт были использованы во вновь образующихся гимназиях, а затем и в создании женского университета — Высших женских курсах (Бестужевских). Ни в одной стране мира правительство не уделяло столько внимания женскому воспитанию — это неоспоримый факт.

Попробуем представить себе тот идеальный образ Дамы, матери нового поколения людей, о котором мечтали Екатерина и Бецкий, который увидели просвещенные европейцы в смолянках. Прежде всего, она была носительницей идеала благородства и чистоты, верила в то, что этот идеал осуществим несмотря на невзгоды и тяготы реальной жизни, принимая их стойко, без ропота и озлобления. В обществе она была веселой и непринужденной, поражала изящным вкусом и ярким воображением, остроумной речью, развитостью и обаянием «изящного ума». Она является примером для подражания другим. Все эти черты мы находим у лучших смолянок — Нелидовой, Ржевской, Плещеевой...

Впоследствии как домашнее, так и частное воспитание ориентировалось на этот образ, на этот идеал. И уже женщины и девушки 1820-х годов в значительной мере создавали общую нравственную атмосферу русского общества, они смогли внести в него новые идеи, новые стремления. Они читали Вольтера, Руссо, Гете, одновременно постигая идеалы любви, верности, отдачи, нравственного долга женщины перед детьми, мужем и обществом. Среди них были придворные дамы, писательницы, воспитательницы, хозяйки аристократических салонов и оставшиеся неизвестными матери и жены, — все они вносили в среду, в которую возвращались после института, что-то новое, яркое, живое. Появляется новый женский образ, который становится реальностью.

Те, кого называли «мечтательницы нежные», воспитали героическое поколение жен декабристов. Они задали высокую духовную планку и оказали колоссальное воздействие на формирование не только русского женского характера; в их литературных и музыкальных салонах находили вдохновение те, кто в будущем составил цвет русской культуры, — Пушкин, Лермонтов, Тургенев, Толстой...